Русское декоративное Искусство мебели.
Под редакцией
В.А. Никольского
Д.Д. Иванов.
Искусство мебели мало изучено даже за границей, а в России мебель пока совсем не обследована, материал не собран и не приведен в порядок, неизвестны имена мастеров, отсутствуют даты предметов. Но главное затруднение в этой области искусства состоит в том, что не установлены основные понятия, а потому не имеется общего языка, и каждый говорит о мебели по-своему. Для одних она так тесно соединена с практической целью своего назначения, что искусство не имеет с ней почти ничего общего; другие признают в отдельных предметах мебели произведения высокохудожественные. Но затрудняются установить связь искусства мебели с остальными родами искусства. Притом, что реставрация мебели это отчасти и научный процесс, в котором знания об истории мебели необходимы.
Все это происходит, главным образом, потому, что понятие мебели, слишком широко и не определено. По своему происхождению это слово означает "движимость " вообще. Более точно под ним надо подразумевать одни только, так сказать, крупные предметы внутренней и внешней обстановки зданий. Так к мебели относят : столы, кровати, шкафы, висячие и стоячие зеркала , стоящие на полу часовые футляры , разные и много других предметов. Однако, что касается люстр, канделябров, стенных часов и тому подобных вещей, то они составляют часть меблировки помещения, но не подходят под понятие мебели. Материалом для мебели служит дерево, которое строгают, реже точат, оклеивают тонким слоем другого дерева - так называемой фанерой, выглаживают поверхность его, иногда красят, иногда покрывают лаком, иногда отполировывают до зеркального отблеска. Но мебель выделывали не только из дерева. Целиком или в значительной части применяли для ее выделки, и иногда с большим успехом, самые разнообразные материалы : камень , кость , серебро , железо, бронза , фарфор , стекло , рог , кожа , тростник , солома и т. д.
В разное время приемы выделки мебели различны, до бесконечности, но в этом хаосе можно разобраться, если подметить основные подходы человеческого творчества в этой области. Как кажется, таких подходов наблюдается четыре.
В первых предметы обстановки производились по методу конструктивному, тесть так, как диктует материал и инструменты для его обработки, без лишних подробностей и со строгой экономией средств. Таковы шкафы средневековых западных ризниц , в которых с полной ясностью чувствуются с первого взгляда склад и постройки , таковы на Руси многие старые сундуки , скрыни , рундуки , скамьи , лавки и столы . Последним словом в направлении такой экономии средств и строгой конструктивности является венский стул в котором использовано все , что может дать материал , и не допущено ничего лишнего. В таких предметах искусство , разумеется , остается в стороне и во избежание смешения понятий , они должны быть вовсе исключены из области художественной мебели , хотя иные из этих предметов крепкой , здоровой эпохи не лишены известной художественной величавости , создаваемая одним только соответствием частей предмета .
Второй прием – орнаментальный, заключается в стремлении скрасить предмет практического назначения отделкой его поверхности и вообще его внешнего вида разными способами.
Как можно наблюдать при реставрации мебели на очень старых вещах поверхность грубых досок разнообразилась хотя бы расположением вбиваемых в них гвоздей с большими шляпками, а в эпохи высокого мебельного мастерства украшали предмет чеканной бронзой ювелирной отделки или работой , состоящей из так называемой мозаики редчайших и красивейших пород дерева. Основной прием такой обработки поверхности мебели, известны еще с глубокой древности, состоит в фанировании художественного сорта дерева, например сосны, наклейкой тонкого слоя другой древесной породы , более приятной для глаз , например , красного дерева . Подобный прием имеет по существу только внешний , поверхностный плоскостной характер , но в хорошие эпохи и у хороших мастеров он применялся с замечательным успехом . Задача фанерования состоит в том , чтобы так сказать одеть предмет, облечь его в одежду, радующую глаз. Но орнаментальный прием не ограничивается отделкой поверхности, он вообще стремиться , поскольку это возможно , превратить в орнамент все составные части мебели , ножки ,спинки , локотки и т.д.; под его влиянием ножки кресла превращаются , например , в звериные лапы , а локотники в птиц .
Третий прием можно назвать архитектурным. Он относится к самой композиции мебели . В готическом искусстве , епископские кресла или какие ни будь стулья под балдахином « строились» по всем правилам готической архитектуры , с бесконечным сплетением готических арок и целым лесом острых шпилей . В эпоху возрождения шкафы представляли собою первоклассные архитектурные произведения, в которых сложно разыгрывались системы арок , колонн , пилястров , и т.д. Сундуки для приданного имели вид монументальных саркофагов, которые можно было бы в увеличенном виде ставить как памятники. В наполеоновское время делали шкафы в виде храмов , письменные столы в виде триумфальной арки , кровать с пологом в виде величественной палатки античного война и т. д. Искусство мебели подчас шло в этом направлении так далеко , что простой диван времени Александра первого имел иногда больше величия в своей массе и формах, чем некоторые современные монументы .
Наконец , четвертый прием в производстве мебели можно назвать комфортным . Он проявляется по большей части в эпохи сравнительно поздние , но как и первый древний прием ( конструктивный ) , он далек от искусства . Его цель давать в мебели сладкий покой и негу, или, по меньшей мере , здоровый отдых и комфорт . Восточные тахты и софы , роскошные кресла эпохи регентства во Франции , в которых пышные подушки как бы сводят на – нет все значение дерева, новейшее клубное кресло, вообще мягкая мебель, стеганая мебель и кожаная мебель , относятся главным образом к этой категории .
Разным родам мебели свойственно, по преимуществу , те или иные приемы . Архитектурный прием особенно пригоден для шкафов и роднится с ними так прочно , так неразрывно , что до последнего времени , в дешевенькой обывательской квартирке буфетный шкаф очень часто завершался аркою в стиле барокко , да и теперь не редко можно видеть , как ставят скудный завтрак за дверцу , пышно обрамленную колоннами и пилястрами . К мебели для сидения не очень прививаются не архитектурные, не орнаментальные приемы. Она постоянно стремиться перейти более или менее полно в область комфортной, а следовательно мало художественной мебели. Конечно потребность в декоративном украшении сказывается и в комфортной мебели, когда ее обивают красивыми материями , но такие предметы переходят по своему художественному интересу скорее в область ткани.
Наметив эти общие положения, легче выяснить , как проявлялось искусство в мебели вообще , а в русской в особенности .
Древняя Русь не была богата художественной мебелью. Ряд причин влиял в направлениях , неблагоприятных для развития этого искусства . Постройки были деревянные и недолговечные , часто страдавшие от вражеских нашествий и еще от пожаров . Предпочитали иметь ценности которые возможно было скрыть в тайнике в минуты тревоги . Уклад жизни был тесный и темный из-за зимней стужи. Летним теплом спешили пользоваться, чтобы жить поближе к природе почти вне дома , ночуя где-нибудь на холодке.
В западной Европе, при каменной стройке , в прочных замках и крепких городах , мебель естественно приобретала монументальный и роскошный характер . Кровать была целым торжественным учреждением , с колоннами , пологами , гербами , алигориями , мифологией , богатой резьбой и всякими вычурами ; кровати были так велики , что Ричард третий мог незаметно прятать в кровати всю казну. В России этого совсем не было ; спали как попало , то в одном месте то в другом , на лавках в углу под образами или на любимом сундуке. Не задолго до революции в одном судебном деле промелькнула такая подробность : один из богатейших коммерсантов Петербурга, торговавший пенькой на миллионы, не имел в своем доме спальни , а ночевал в столовой за буфетом на сундуке , набитом процентными бумагами .
В западной Европе было принято сидеть в церкви , и это вызвало к жизни вереницы роскошных церковных кресел , бесподобные памятники искусства в больших соборах Италии , Испании , Франции , Бельгии , Англии и Южной Германии. В России почти не было мебели для храма , кроме сидений в алтаре , которые долго сохраняли апостольскую простоту , да комодообразных свечных ящиков . Вообще древняя Русь , как и мусульманский восток , в отличии от западной Европы , была богаче тканями чем мебелью .
Первоначально , предметы мебели в России были , конечно , не только малочисленны , но и мало художественны , проявляя одну только простейшую конструктивность . Такими были , вероятно , те небольшие столы для письма или пюпитры , с которыми на миниатюрах изображаются евангелисты и на которых , вероятно , были написаны летописи и древние жития святых . Затем должна была появиться плоскостная орнаментация . Обработка дерева издавна была хорошо знакома такой стране леса , как северная Россия . Очень рано должны были начать применять резьбу к мебели , сперва в виде орнаментальных нарезок и насечек , потом в виде рельефной резьбы и резьбы на проем или ажурно. Народное искусство дает в довольно поздних воспроизведениях определенное представление о тех более богатых и роскошных быта, которые послужили для них образцами. Другой излюбленный в России прем орнаментации – это живопись, украшающая плоскости предметов и даже служебные их части травами, разводами и всевозможными изображениями.
По мере того, как обогащался обиход и стало увеличиваться значение мебели в России , стала проявляться в ней архитектурная наклонность . . Некоторые из более значительных предметов той категории уцелели до настоящего времени. Таков, например, один из древнейших предметов русской церковной мебели – тот круглый шкаф или амвон, который служил для Пешного действия в Софийском соборе Новгороде, а ныне находится в Русском музее в Ленинграде. Таково же царское место в московском Успенском соборе. Общие черты таких предметов – архитектурная композиция на мотивы арок , , в орнаментации – богатая резьба , иногда насквозь , на мотивы плетений , цветов и т.д. , с дополнительными декоративными элементами или отдельных репьев и всяких приставок и украшений .
Выдающимися предметами парадной мебели в Руси являются троны царей. Тип торжественного седалища с прямой высокой спинкой идет из такой глубокой древности, что уже в таинственных лабиринтах эпохи критской культуры имеется его каменный первообраз - так называемый стул царя Миноса на острове Крите. Через античный мир и Византию этот тип перенесен. В России. Предполагается, что древний царский трон из слоновой кости, хранящийся о Оружейной палате , был привезен Софьей Палеолог. Несомненно, однако, что он или сделан заново, или, по меньшей мере, сильно обновлен в 17 столетии. Тем не менее он сохранил древний тип, простой и конструктивный , украшения же развертываются на его плоскостях , которые по орнаментальному принципу мебельного искусства ,. Так сказать , одеты в барельефы из слоновой кости . Этот редкий материал высоко ценился в те времена и , по сохранившимся данным , в обиходе царей имелись и другие стулья, резанные из кости. Некоторые посохи, по-видимому, переделаны из стоек подобных предметов, и по ним можно судить, что использование материала направлялось в сторону ажурной, то есть наиболее трудной резьбы на проем. Два других подлинных царских трона семнадцатого столетия в общем сохранили древний конструктивный тип седалища с высокой спинкой. Мусульманскому востоку свойственней несколько иной тип трона: низкое седалище в виде куба с невысокими локотниками и такою же невысокою спинкой, завершающейся в форме треугольника. Таков обитый, роскошной тканью трон, присланный шахом, и тот же тип упорно удерживался на Востоке и в девятнадцатом веке. Кроме таких торжественных предметов мебели, как троны, в семнадцатом столетии стали все больше проникать в Россию из-за границы и другие предметы мебели более бытового характера. Они, вероятно, воспроизводились в России, и в музеях и древних монастырях сохранились в попорченном виде, как иностранные оригиналы, так и местные воспроизведения. Это время было в мебели эпохою по преимуществу ореха, богато украшаемого резьбою в стиле барокко. Для Руси времен правителя Алексея Михайловича очень типичен стул с высокой спинкой, щедро украшенный резьбою в виде корон, орлов, гербов, херувимов и т. д. на спинке и проножке, или стол , громоздкий и массивный , на пышных ножках в виде архитектурных волют. Излюбленный тип кресла, очень простой по конструкции, отличается низкой спинкой. Обивкой служил, по большей части, кокой – ни будь иностранный бархат. Тисненая кожа, которую очень любили на Западе, в России применялась сравнительно редко. Очень типичны для семнадцатого столетия точеные и витые ножки и стоики, так часто встречаемые в реставрации мебели. Впоследствии все эти предметы беспощадно закрашивали и лакировали, потеряв понимание красоты матовой поверхности дерева и богатых теней в извивах резьбы. Распространенный тип кресла того времени – это складное кресло на перекрещенных ножках в виде раскрытых ножниц или буквы Х, тип идущий из античной эпохи и широко применявшийся в эпоху Возрождения в Италии. По-видимому, он не очень пришелся по вкусу в России, но все-таки, вплоть до недавнего времени, в старых гостиных дворах провинциальных городов у древних салопниц-лавочниц попадались складные кресла этого типа - поздние потомки изящных образцов из итальянских монастырей.
Шкафы были, вероятно, самые простые и устраивались конструктивно в расчете на прочность, а не на красоту. Лишь в исключительных случаях в царском дворце, палатах патриарха и богатых дворах - могли встречаться какие-нибудь редкие привозные лари. Таким же исключительным предметом могла быть в тогдашнем быту и парадная кровать немецкая, столбцы круглые резные. В кремлевских теремах имеется переделанная кровать, на пологе которой обозначен 1687 год. В обычном складе жизни интерес обращался тогда не столько к резным стойкам с парадным пологом, сколько к мягким перинам пуховикам и подушкам. Интереснейший образец мебели Руси представляет деревянный, обложенный серебром трон царей Иоанна и Петра, довольно неплохо сохранившийся в Оружейной Палате. Замысел, несомненно, архитектурный с применением колонн и арок, но архитектура не выдержана: колонны однако остались на весу, подлокотники в виде птиц отошли за колонны, боковые стенки наивно приткнуты к задней, и от всех погрешностей спасает только богатая, ключом бьющая, бойкая и развязная орнаментальная фантазия. Строгая точность в архитектуре присуща западу, орнаментикой богат Восток, Россия, однако часто была местом для столкновения западных и восточных влияний; одним из памятником такой битвы стилей сейчас является, и данный трон. Скомпоновать предмет в подобном виде не могла западная культура, тут присутствует именно русское творчество, которое сродное востоку.
. По существу, это смесь разнородных элементов, но смесь, переработанная в своеобразный яркий стиль. Но едва русское декоративное искусство семнадцатого столетия достигло этого великолепия, однако развитие его оборвалось реформою Петра.
В области мебели вкус петровской эпохи обратился в Англии и Голландии. В Англии того времени, на смену витым ножкам эпохи изнеженных Стюартов, вкус обратился к предметам более прочной, добротной и массивной конструкции, а развивавшаяся морская торговля с Дальним Востоком привила к орнаментации китайские мотивы, в особенности изогнутые ножки кабриоли, стоящие на охваченных птичьими когтями шарах. Эпоха Петра первого совпала с господством этого типа.
Обложенный серебром трон Петра, находящийся в Зимнем дворце , работы мастера Клаузена в 1713 году , представляет собою бесподобный , отлично сохранившийся без переделок первообраз такой мебели . Кружным путем , из Китая , через Англию , пришедший В Россию , Причудливый тип изогнутых ножек на когтях , поддерживающих массивный дубовый стул , кресло или диван , обшитые кожей , вышивкой или добротной английской тканью-волосянкой , сделался типичнейшим признаком русской мебели Петровской эпохи. С такими вещами хорошо сливается представление о мощной эпохе, в великанах в ботфортах и об ассамблеях с тяжеловесными женщинами в пышных робах. Изогнутые ножки конечно, несколько искусственны, неудобны, занимают много лишнего места и зацепляют платье и ноги, но и они хорошо слились с этим добротным , прочным типом мебели , придавая ему острый оттенок экзотики .
Существует, впрочем, и другой, более простой тип кресла и стула Петровской эпохи, также заимствованный из Англии: ножки прямые, а спинки из трех стоек, при чем средняя вырезана в виде сложного плетения.
Для шкафов Голландии и Англии был тогда господствующим шипом тяжелый огромный касс с более или менее архитектурной разделкой лицевой стороны в стиле барокко. Этот тип перешел и в Россию, но не привился особенно глубоко.
На смену тяжелому вкусу грубых курильщиков и пьяниц - голландских моряков купцов эпохи Петра, в последующие царствования женщин-императриц постепенно водворился в России французский вкус мебельного производства. В эпоху Елизаветы он выразился в полную силу. Это было время господства стиля рококо. Особенность этого стиля, по существу своему, все та же вычурная , не конструктивная , а чисто орнаментальная изогнутая линия , ввезенная с Дальнего Востока , но здесь эта китайская гримаса переработана , изощрена и утончена. Для орнаментального стиля рококо не мог бы подходить твердый дуб, излюбленный материал мебели Петровской эпохи. Вместо дуба стали применять крашеное и золоченое резное дерево. В податливой для резьбы породе, как, например, в березе, лучше передавалась легкость и гибкость линий. Существо материала закрывали позолотой, эффект расчитывался не на ощущение материала, а на игру линий.
Основным образцом мебели этой эпохи может служить тронное кресло Елизаветы в Оружейной Палате. Ножек почти нет: непонятно, как это тяжелое сооружение может держаться на таких тонких , изгибающихся , как локоны , завитках. Всякая архитектурная линия исчезла, остался один орнамент, сплошная резьба, которая клубится, вьется, изворачивается во всех направлениях.
Подобные роскошные предметы мебели доставлялись из Франции. Оттуда получались кудрявые столы на приплясывающих ножках и шкафы с волнообразными ящиками, опутанные стеблями бронзы.Резьба в стиле рококо, выработанная основательной подготовкой и доведенная до предельной виртуозности, покорила, восхитила и очаровала русских мастеров. Вероятно, сказалось в этом сродство русской души с Востоком- а именно источником этого стиля. Как бы то ни было, целые поколения русских мастеров воспроизводили этот стиль; многоярусный иконостас рококо сделался в особенности типичным России, и завитки в этом стилевыходили из- под рук русских резчиков.
И все же в области мебели сказывалась некоторая недостаточная художественная облученность русских мастеров, и смелые попытки подражания своими средствами затейливым иностранным образцам приводили иногда к большим курьезам.
Наряду с удачными и неудачными попытками подражания иностранным предметам, появился в России очень оригинальный тип мебельного производства - железная мебель тульской работы. В 18 столетии обработка железа достигла в Туле очень большой высоты, и эта отличная техника была применена к выделке мебели. Предметы такой мебели редки и ценны, по большей части, они попали только во дворцы или очень богатые дома. Это почти исключительно кресла , стулья и скамейки . Форма их очень простая , весьма конструктивная . Значительная тяжесть и жесткость являются и недостатком , но сквозной орнамент трав и извивов , насечки золотом , блестящие грани и другие украшения отличной работы придают им большое художественное значение. Одним из последних по времени предметов этого замечательного русского производства является детская кровать-колыбель Александра первого, находящаяся в Оружейной Палате.
До Екатерины второй мебели в России было, по-прежнему сравнительно немного и даже во дворцах был большой в ней недостаток. Сама Екатерина в своих записках определенно упоминает , что при дворе Елизаветы во дворцах не было постоянной меблировки , при каждом слудующем переезде брали с собою то , что казалось нужным , многое было поломано и чего-нибудь недоставало. Екатерина впервые начала обставлять комнаты постоянным мебельным убранством, вступив на престол, осталась щедрой покровительницей мебели. С этой эпохой совпадает начало расцвета мебельного производства в России. Он продолжался всего в течение каких-нибудь двух-трех поколений, и при Николае первом уже обозначился упадок.
Для развития высокого производства,, нужны хорошие образцы. При Екатерине второй они впервые появились в большом изобилии при очень высоком качестве. Главным поставщиков был знаменитый мебельщик Давид Рентген, от которого роскошная мебель приобреталась целыми партиями. Кроме этого немецкого мебельщика , первоклассные мастера Парижа также доставляли мебель , которая отчасти уцелела в Ленинградском Эрмитаже и во дворцах Павловском , Гатчинском и других. Под влиянием таких образцов развилось соответственное производство в России: нужно было чинить и собирать привозные предметы, являлась мысль воспроизвести дорогие оригиналы в дешевых повторениях, наконец, пробивало себе дорогу сознательное стремление насадить в России мебельное производство, и таким образом от петербургского предместья Охты до захолустных владений какого-нибудь вельможи в дальней губернии возникло и местами окрепло производство в России художественной мебели по западным образцам.
Удивительно цельный и полный музей мебели такой работы представляет Останкинский дворец под Москвою. Крепостные мастера графа Шереметьева воспроизводили лучшие французские мебельные шедевры с таким превосходным совершенством, что иногда невозможно найти разницу между копией от оригиналом. Возможность такого подъема мастерства сравнительно в короткий срок и при неблагоприятных условиях подневольного труда дает высокое представление о русских возможностях в мебели. Отрицательной стороною такого искусственного насаждения мастерства является отсутствие развития личного творчества: предметы воспроизводились механически, а творчества в них нет. Притом в определенных областях, к примеру , в отделке чеканною бронзой или работе из кусочков дерева разных сортов, мастерам не удавалось сравняться с французскими подлинниками. Удача сопровождала их труды преимущественно в тех случаях, когда они воспроизводили резьбу по дереву.
В это время еще сохранялся вкус к золоченому дереву , но орнаментация все больше возвращалась от занесенных из Китая пряных вычур рококо к вкусу классическому , прямолиному , сдержанному, но тем более с изящной отделкой.
К этому роду мебели относятся предметы из спальни Александра первого в Зимнем дворце, ныне находящиеся в московском музее мебели Нескучном дворце. Они исполнены, вероятно, в Екатерининское время, и вполне возможно, что сделаны русскими руками. Материал самый дешевый - простая береза, но величественная компоновка и художественная резьба с позолотой придают ему впечатление великолепия и роскоши. Однако в эту эпоху торжественность всегда умерялась изяществом. Таков был дух эпохи, он выразился и в мебели. Композиция монументальна, но орнамент, как ласковая улыбка, всюду смягчает это впечатление своим нежным изяществом. Особенно характерна в орнаменте спиральная линия. Она постоянно встречается на предметах того времени , и где бы она не поялялась , ее мягкий винтовой ход всегда облегчает глазу впечатление любой массивной ножки или стойки. Ту же цель преследуют вертикальные желобки – каннелюры, также скрадывающие массивность ножки. Другие излюбленные мотивы – легкие гирляндыкрасивых цветов, и заимствованные от предыдущей эпохи ленты, перевязанные бантами с волнистыми извивами концов. Все это, по большей части, вырезано очень декоративно, не грубо и не слишком мелочно, с тонкостью и нежностью, которые приятно разнообразят поверхность позолоты.
. Впечатление основывалось больше всего на отборном качестве материала; например, Рентген с крайней тщательностью выбирал драгоценную одежду своих вещей, какую-нибудь фанеру из редкого амбоина или слегка пятнистой туйи -вечного материала, будто бы не подверженного тлению. На фоне такого материала распределялись немногие украшения золоченой бронзы, в которых чеканка подробностей достигала ювелирной тонкости, давая чарующую игру теней.
Этому типу роскошной мебели подражал с хорошим успехом замечательный мебельщик Гамбс, выходец из южной Германии, работавший в Петербурге.
Но строгость стиля с течением времени шла все дальше, и для работ в этом направлении нашелся очень подходящий материал - красное дерево. Первый груз деревьев этой породы был привезен из Америки в Англию , и какой-то плотник построил себе из них дом, но вскоре оценили красоту того дерева и, приблизительно с 1720 года, стали применять его, как фанеру для художественной мебели. В него стали облекать прямолинейные, величественные в месте с тем изящные комоды, шкафы и столы. Цвет красного дерева богат оттенками, от черно-малинового до желтовато-красного, своей темнотой он усиливает впечатление монументальности, а вместе с тем предметы не кажутся мрачными. В хорошем куске это дерево ласкает глаз шелковистостью струи. При таком материале бронзовый орнамент почти исчезает, оставаясь кое-где только в виде тонких рядков горошин, мелких стебельков в желобках или розеток в местах скрещивания главных линий предмета. Раньше ручка от ящика или замочная скважина служили поводом для прекрасного бронзового орнамента, теперь и эти служенные части стали отмечать только небольшими маскаронами или маленькими колечками.
В таком роде отличная мебель изготавливалась в России для Гатчинского дворца. Большим мастером в этом роде был в особенности петербургский мебельщик Тур.Ддорогою мебелью. В России первым мастером по этой части был тот же Гамбс.
На высоком уровне стояло тогда и часовое производство. Екатерина вторая обратила внимание на опоздания чиновников на заседания и на недостаток часов присутственных местах. При ней выписано, преимущественно из Англии, множество тех часов, которые до сих пор сохранились в довольно большом числе. В Англии такие часы нередко называют дедовскими. Их футляр обрабатывался просто: в виде теремка для настольных часов, в виде такого же теремка на высокой подставке для часов, стоящих на полу. Современные башни здания парламента в Лондоне - так называемого Вестминстерского дворца, очень напоминают эти часовые футляры. Рассылка таких часов по русским провинциальным городам вызвала к жизни на местах отличное производство. Хорошие часы в отличных футлярах выделывались даже в Астрахани. Производство это держалось на высоком уровне до эпохи Николая первого. Хороший образец таких часов, находящийся в Московском музее мебели, исполнен мастером Топорковым в Рязани.
Наконец, еще одно крупное явление в ту же эпоху- это открытие нового, чисто русского материала для мебели, начало знаменитой русской мебели из карельской березы, главного и наиболее ценного вклада русского мастерства в мировую историю реставрационной мебели.
Эта северная береза сильно отличается прекрасным строением структуры и благородной окраской, которая, в зависимости от способа обработки, а частью от естественных условий, дает чисто-лимонный, матово-медовый и прочие оттенки . Обилие глазков и пятен, в особенности поблизости к ветвям и корню, предоставляет возможность подбирать куски фанеры в целые ковры, начиная от нежно - мушчатого и вплоть до сильно окропленных.
Эта нарядная одежа придает мебели очень своеобразное декоративное действие. Одна и та же модель в Карельской березе выглядит совершенно иначе, чем в красно дереве. Надо признать, что в красном дереве лучше выявляется монументальность, но в карельской березе больше уютности, мягкости.
Совершенно не следованно еще , кто был изобретателем в России этого замечательного вида мебели. Между тем, это имя стоило бы сохранить в памяти. Знаменитый актер Щепкин упоминает в своих записках, что, по тогдашним слуха, первый научил употреблять для мебели тберезовые выплавки, кн. П. В. Мещерский, человек замечательно образованный и одаренный, сам занимавшийся живописью, скульптурой и резьбой. Щепкин знал его в Курске, когда ему было уже лет за семьдесят. К сожалению, ни в одном музее, ни на одной выставке не выглянуло на свет ни одного портрета этого отца русской мебели из карельской березы. В описях Павловского дворца мебель из карельской березы упоминается уже в 1790 году, но еще в очень ограниченном количестве. Настоящее развитие этого рода искусства предстояло в будущем.
Эпохе Павла любители приписывают много предметов, по всей вероятности, больше, чем она могла произвести. К ней обыкновенно относят все, что составляет переход от екатерининского стиля к Александровскому. Переход отмечается в том, что предметы становятся крупнее, массивнее, грубее и причудливее, орнамент делается гуще, орлы более грузны, арматуры более косматы и нагромождены . Павловскому времени свойственен дух какой-то театральности и романтики, в нем исчезает женственная так сказать тонкость екатерининского традиционного классицизма, но еще не выявляется строгая точность классицизма Александровского. Из материалов все больше выдвигается на первое место красное дерево, после него предпочтение отдается карельской березе. Очень характерны для русской работы этой эпохи зловещие прокладки мебели узкимими полосками из черного дерева.
Из Франции в эту эпоху распространился стиль мебельщика Жакоба: это полное торжество красного дерева, которое величественными скатертями фанеры облекает плоскости предмета, а узкие, как струны, врезки меди подчеркивают неумолимую четкость линий и оттеняют бархатистость дерева.
Стиль Жакоб окончательно сформировался и выработался в первые дни царствования Александра первого. Начавшее развиваться при Екатерине мебельное производство в эпоху Александра стало проникать и в средние классы , достигло помещиков и купцов, распространилось по провинции, выявилось даже в домах средней руки.
Это было замечательное время, когда в России, по-видимому, было гораздо больше хорошей мебели, чем плохой. Во главе производства стояли столичные мастера, те же Гамбс Тур в Петербурге, Пик в Москве. Для мебели давали рисунки такие крупные архитектора, как Томон а несколько позже России. Общее направление давалось стилем империи из Парижа, Посредником была Германия, однако сравнение русской мебели с более или менее полными сборниками иностранных моделей указывает на черты самобытности в тогдашнем русском мебельном производстве.
Главной особенностью этой эпохи является строжайшая архитектурная правильность мебели. Не даром рисунки для нее давались знаменитыми архитекторами. Каждый предмет точно рассчитан во всей своей массе и в линиях. Это первое условие, и глаз настолько в этом отношении требователен, что не вынес бы ничего шаткого, валкого, кривого, косого, неточного и неверного. Вторым условием является красота добротного высококачественного материала. Орнаментация не рассеивает, а усиливает впечатление масс и линий. В общем, они скупа, но иногда может быть и пышка, однако только в отведенных ей сравнительно небольших пространствах, потому что, в общем, предмет должен быть ясным, целостным и величавым. Наборная работа отсутствует. Золоченая бронза применяется мало: ей предпочитают позолоченную лепку из гипса, или резьбу золоченую или черненую. Мотивы орнаментации – застывшие в мощном контуре орлы, грузные лавровые ветки, неумолимо симметричные пальметты, такие же аканты, стилизованные лебеди с изогнутой в петлю шеей, мощные египтянки или другие гермы в деревянных футлярах, под которыми поставлены симметричные ступни ног, наконец, вывезенные из Египта излюбленные сфинксы. Львы, а также грифоны, химеры и другие чудовища с крепкими телами, жилистыми ногами и свирепыми мордами , в симметричных и по египетски неподвижных позах.
В России , по мере перехода вглубь и вниз, эти чудовища, как и московские львы на воротах, упоминаемые Пушкиным, заметно выродились. Иной раз, в смелой резьбе и характерной разделке позолотой и чернением, они стильные и эффектные. Иногда грубоваты и простоваты, а дальше, при отсутствии выучки у мастеров, какие-нибудь гордые и мрачные химеры французских оригиналов превращаются в наивные чудаковатые и придурковатые существа, смущенные нелепостью своего собственного безобразия.
Мотив чудовищ очень часто и с большою удачей был использован в Александровской мебели для поддержки диванов. Вообще диваны делались тогда очень большими и прямолинейными. При удачной постановке таких диванов на мощные хребты и крылья мрачных чудовищ они, сохраняя всю торжественность, выигрывали в легкости. Такой диван производит впечатление плоскости , приподнятой и поддерживаемой в воздухе без всякого усилия. Тип дивана вообще разрабатывался в России с особенной любовью. Тип преддиванного стола развился в России довольно самостоятельно, настойчиво вырабатываясь в удобный тип стола на одной стойке в виде тумбы.
Шкафы, комоды, горки и даже двери комнат обрабатывались в эпоху Александра первого с присущей ей величавой стильностью. Сравнительно реже образцы хороших кроватей. На этот род мебели в России обращали меньше внимания , и даже в очень богатых дамах художественная мебель иногда ограничивалась открытыми для гостей парадными комнатами и не переступала порога спальни, которая сохраняла свой бытовой уклад с киотом, лампадою.
Характерными предметами Александровского времени были еще зеркала. В эту эпоху впервые начали выделывать сначала во Франции, а потом и в других странах зеркала очень больших размеров. Их очень любили и ценили, помещая в роскошные рамы красного дерева.
Наконец, существенным нововведением той же эпохи был большой музыкальный инструмент,рояль, но первоначально построенный так, что струны были натянуты вертикально, а потому весь предмет походил видом на шкаф.
Расстановка всех этих вещей была по возможности симметричной и педантически правильной. В таком виде хорошая мебель того времени поражает красотой и согласованной во всех подробностях стильностью. Но нельзя сказать, чтобы эта мебель была удобна. Современники часто жаловались на ее жесткость. Со всех сторон что-нибудь давило и резало, то крыло химеры, то неумолимый угол. На ней надо было сидеть вытянувшись. ЭТо подходило для людей с военной выправкой, привыкших к туго затянутому мундиру с высоким до ушей воротником. Женщины в тонких муслиновых платьях боролись с этим стилем, как могли, посредством шалей и подушек. Эта мебель была рассчитана больше на требования глаза, чем тела. Ее вызвал к жизни строгий логический ум европейца, вечно пытающийся осмыслить и пересоздать все окружающее, введя в него больше порядка, чем отпущено природой.
Дальнейшая эволюция в последующую эпоху Николая первого состояла в том, что требовательность к высокой художественности формы стала ослабевать и на первый план выступили заботы о комфорте. Архитекторы и строгие рисовальщики были оттеснены от мебели обойщиками и драпировщиками, а так как производство становилось все более массовым и вместе с тем в обиход все более вводились разнообразнейшие способы подделок, то художественная мебель стала клониться к быстрому упадку.
Перерождение быта при Николая первом ознаменовалось тем, что интерес стал отходить от парадных холодных двусветных зал и роскошных гостиных с величавыми вереницами торжественной мебели к комнатам потеснее, но потеплее, с темными стенами, коврами на полу и приятными для чтения и беседы матовыми шарами карсельских ламп.
Конечно, такая перемена произошла не сразу. Центральный предмет парадной гостиной – торжественный диван даже получил дальнейшее развитие. У него начали все больше поднимать спинку посредством надстройки, ослабляя в то же время опоры, где вместо чудовищ применяются только лапы или ножки в виде завитков. Такими приемами давалась дивану пирамидальная композиция, и он еще более выигрывал в архитектуре.
Но наряду с этим типом в других, более жилых комнатах, вроде чайной, диванной, курительной или кабинета, применялся другой тип дивана, происходящий с востока, изкий и широкий, без всякой архитектуры. Четырехугольный диван подобного типа напоминал о востоке своим названием « Оттоманка» и предназначался для лежачего времяпрепровождения днем. Постепенно и диваны в гостиных стали глубже, и вообще диван перерождался в тип тургеневского дивана – Самсона, когда сама Россия погрузилась в сон и на смену героям утомительных походов наполеоновских войн явились сплошные Обломовы.
Уклон к востоку вообще характерен для двадцатых и тридцатых годов. Это эпоха кавказских войн, Измаил-бея и Аммалат-бека, турецких шалей, длинных чубуков, гоголевского халата и ермолки.
Но наряду с этим проявилась также мода на готику и средние века с легкой руки Вальтер-Скотта. Конечно, это отразилось и на мебели, которую стали делать в готическом стиле, но занятие было не благодарное, ибо готика состоит из сплошного кружева орнамента и ни где не дает гладких поверхностей, а красное дерево, особенно пригодно именно для глади.
Потом наступило увлечение стилем рококо и все грубее стали смешиваться разные стили, а свой собственный утратился совершенно. Красное дерево постепенно выходило из употребления, появилось пристрастие к черной окраски в мебели, временами увлекались перламутром, как материалом для отделки и Булевскими работами из черепахи с бронзой. Начиная с сороковых годов доброкачественную мебель из американского ореха, ввела в моду фирма Гамбса.
К эпохе Александра второго комфортный принцип настолько получил преобладание, что лучшей мебелью признавалась мебель, обитая стеганой кожей. Вскоре мебельное производство сделалось рыночным.
В поисках за оригинальностью неумело обращались к мнимо национальным мотивам: делали кресла со спинкой и ножками, вырезанными в виде русской дуги, и с топорами в качестве локотников. Обращались также к старому русскому приему – окраске и выделывали неудобные и непрактичные скамьи и столы, размалеванные красками и золотом под густым слоем лака. Все это не имело успеха. Зато венская гнута мебель и железные кровати, как только появились, овладели рынком всецело. Красота исчезла из обихода, но отсутствие красоты нестерпимо для человечества, и каждый раз, когда искусство утрачено в жизни, приходится вновь его отыскивать.
К концу 19 столетия, под влиянием художественных изданий и выставок, научной разработки вопросов искусства и оживившегося к нему интереса, вкус стал очищаться. Предметы хороших старых стилей удовлетворительно воспроизводились хорошими мебельщиками вроде Мельцера в Петербурге, а также Шмита и Фишера в городе Москве.
Но старые образцы мало подходят к новым условиям жизни: надо создавать новое искусство, и в этой области намечаются интересные искания. В домашней обстановке современного человека предвидятся по необходимости предметы, не поддающиеся художественной обработке: телефон, пишущая машинка, рояль или граммофон, штепселя, выключатели, и т.д.
Такую обстановку невозможно обработать в стиле екатерининском или Александровском, но именно среди нее особенно нужны пятна радости, краски отборного материала или предметы искусства, вообще вещи, на которых с любовью останавливается глаз и отдыхает душа, наконец, любимые и тщательно выбранные предметы мебели. Мебель может быть проста, удобна, чиста и вместе с тем нарядна и красива.
Мебель нужна всем, красота в мебели - это красота у себя дома, красота в моменты досуга, в минуты отдыха и раздумья, когда человек остался сам с собою, красота самая близкая и самая нужная, и несомненно, что художественная мебель имеет перед собой большое будущее. Чем больше будет понятна и известна история мебельного искусства в прошлом, тем легче должны даваться в этой области достижения будущего, и, конечно же, надеемся, что это новое слово в реставрации мебели будет полезно всем практикующим реставраторам. Ведь реставрация мебели это вдумчивый процесс и очень важно разбираться в стилевых особенностях мебели, с которой приходится работать.
